— Ты такая красивая, я тоже хочу дружить с тобой, как папа, — сказал Даня мне.

— О, ну спасибо, — засмеялась я в ответ. — Считай, что мы уже друзья.

— Круто!

Мы прошли несколько кругов, когда моя голова внезапно закружилась, и еле успела подъехать к борту и удержаться за него. Головокружение и слабость были такими, что я едва не упала.

— Соня, ты что, болеешь? — сочувственно спросил сын Камиля, догнав меня.

— Соня, в чем дело? — загремел и голос тренера, раскатываясь по всей арене.

Камиль подошел к нам, и заглянул мне в лицо.

— Что такое? Ты ужасно бледная.

— Я не знаю, — ответила я, продолжая сжимать в холодных пальцах борт. — Резко голова закружилась, и вялость какая-то весь день.

— Ну ещё заболеть не хватало, — проворчал он, и мягко взяв меня за талию, повёл к выходу с катка.

— Данька, со льда бегом.

Мальчик послушно пошёл за нами, и скоро все мы оказались возле лавочки, на которую меня усадил Камиль.

— Голова болит? — спросил он, усаживаясь рядом, и ощупывая мой лоб.

— Нет, — покачала я головой, — только вялость. Я просто очень устала от изнурительных репетиций. Ведь все это мне непривычно.

— Привыкнуть придётся, и такой темп отстанется навсегда. Но ты уверена, что тебе хватит здоровья, Сонь?

— Хватит, — решительно ответила я. — И не вздумай уговаривать меня уйти хотя бы на больничный. Я приму дома горячую ванну, посплю ночь и отдохну. Всё будет хорошо.

— Думаешь, за ночь все пройдёт? — изогнул бровь Камиль.

— Обязательно. Поедем домой?

— Конечно, какая уж теперь тренировка. Ну Данька, извиняй, в другой раз. Нашей Соне плохо. Повезли её домой.

Завезли сначала мальчика и дали его матери, правда я её не видела, в дом Камиль заводил сына без меня. Потом он отвёз меня домой.

Приняла пенную ванну, выпила бокал красного вина и легла в кровать. Едва голова коснулась подушки, как меня тут же унесло в сон. Правда, утром, вопреки моим ожиданиям, лучше не стало. Я все ещё была бледной, вялой, а от утреннего кофе меня просто стошнило, причём в прямом сиымое слова — едва почувствовала запах, понеслась в туалет.

Прополоскала рот бальзамом для зубов, чтобы избавиться от запаха. Посмотрела на свое отражение в зеркале над раковиной. Глаза огромные на бледном лице, похудела заметно. Вырвало. Да и вообще чувствую себя странно. Появилась одна догадка, и я понеслась судорожно искать в телефоне календарь своей менструации, и поняла, что уже неделю длится задержка!

— Слушай, мне не нравится твоё состояние, — сказал Камиль, который следом ходил за мной по квартире этим утром. — Оставайся дома. Я вызову врача.

Я лишь молча уставилась на него в ответ.

— И не смотри так с укором, — пожал плечами Камиль, по-своему истолковав моё молчание и изумление на лице. — Возражения не принимаются. Твоё здоровье важнее побед и карьеры.

Глава 29

Ещё до приезда врача, я сбегала в аптеку и купила тест на беременность. Вернулась домой, но перед тем как сделать его, вдруг разволновалась. Руки дрожали.

Ну чего ты боишься, Соня? Ты ведь хотела этого ребёнка, так почему теперь трусишь увидеть две полоски?

Ладно, что теперь бояться, так можно переживать пока живот расти не начнёт. Надо просто брать и делать. Я должна знать, стоит ли мне беречься, или это, может, цикл сбился? Я не профессионал в этом вопросе, но от подруг слышала, что так бывает, и признаки при этом сбое совпадают с признаками беременности.

Взглянула на свое отражение в зеркале. Испуганная. Но больше всего меня пугает неизвестность. Пусть лучше я знаю точно — «да» или «нет». А потом буду думать как теперь быть.

Несколько минут ожидания, как написано в инструкции — чувствительная полоска должна полежать в темноте. Я стояла все это время за дверью ванной комнаты, прижавшись к ней спиной, и считала секунды про себя.

Пора.

Включила свет и зашла обратно. С каждым шагом, который приближал меня к тесту, сердце грохотало все громче и громче, и уже просто било по ребрам, словно в колокола. Протянула дрожащую руку и взяла в пальцы полосочку, лежащую на стиральной машине. Я ещё не понимала в те секунды, что кусок картона решит мою судьбу и разделит жизнь на «до» и «после».

Поднесла тест к глазам. Они расширились, а сердце вдруг словно замерло вместе с дыханием. Словно, если они будут слишком громкими, то спугнут правильный результат.

Пальцы задрожали ещё более мелкой дрожью.

Полоски две.

Невольно охнула и прижала ладонь к сухим губам.

Боже мой, я беременна.

Положила драгоценную полосочку обратно на машинку и заметалась по комнате. Мне было жарко, холодно, душно, и все одновременно.

Открыла кран и умылась прохладной водой, промокнула и шею, чтобы хоть немного привести себя в чувство.

Ушла в комнату и завернулась в плед, улегшись калачиком на самом краю. Меня продолжало трясти от страха и волнения, никак не получалось это побороть.

Чего я боялась? Нет, не того, что жизнь теперь изменится раз и навсегда, не папу, который не поймёт и не скоро простит, не того, что мне, возможно, придётся возвращаться в Ростов ни с чем, и даже не того, что мне придётся покинуть шоу, к которому я уже успела прикипеть душой и почувствовала себя значимой в мире танцев.

Нет.

Я боялась реакции Камиля на известие о ребенке. Он ведь чётко дал понять, что это ошибка, и я должна выпить эту таблетку. А я её не выпила. Не послушала. Пренебрегла его заботой. Тогда мне это казалось таким простым и логичным, а потом я и вовсе об этом забыла. А природа не забыла, и моё тело с благодарностью приняло его семя в себя, подарив миру новую жизнь. Мальчика, а может быть, девочку, с его серыми глазами.

Как теперь я обьясню ему свой эгоистичный поступок? Я никогда не пожалаю о ребенке от Камиля, я счастлива несмотря на дрожь в пальцах. Но мне бы хотелось, чтобы этот малыш нужен был и ему. Я должна сказать Камилю, и скажу, но очень боюсь негативной реакции. Я боюсь, что он отвергает меня и малыша, который уже живёт внутри меня.

Как я это переживу? Я просто не представляю этого. Как я с ним расстанусь после отношений, пусть и не столь длительных? Я не могу даже думать о том, что за этот проступок он меня прогонит.

Нервно заломила руки, пытаясь найти решение здесь и сейчас, что, конечно невозможно. Мне как минимум нужно поговорить с самим Камилем. А что, собственно, мне мешает это сделать сегодня? Вечером он снова встречается с сыном на катке, чтобы потренировать его, вчера же из-за меня тренировка сорвалась. Поеду туда, и поговорю с ним, не откладывая. Можно, конечно, дождаться его дома, но я просто не выдержу этой пытки в одиночестве.

— Ну что же, в вашем положении подобное самочувствие вполне уместно, — сказала доктор, взглянув на принесенный мной тест. — Переживать поводов я не вижу, но теперь вы молодая мама, и обязаны себя беречь. Я так понимаю, вы спортсменка?

— Да, — кивнула я. — А как вы поняли?

— По физической форме, — поправила она очки на переносице. — С тренировками до родов придётся повременить, если вам, конечно, важно выносить этого ребенка.

— Я понимаю, — ответила я, не сумев скрыть горького вздоха и нотки грусти в голосе.

— И запишитесь на приём к гинекологу, нужно сдать ряд анализов и встать на учёт, чтобы далее наблюдать развитие малыша. Я прямо сейчас могу выписать вам витамины. Можете начинать принимать, вреда они не принесут, только пользу. Вот, возьмите.

Женщина протянула мне небольшой лист с названием препарата.

— Мне пора. Желаю вам лёгкой беременности. Всего доброго.

Доктор ушла, а я не какое-то время зависла посередине комнаты, глупо улыбаясь. Так приятно слышать, что меня уже зовут мамочкой, но пока ещё непривычно. Теперь осталось главное — дождаться вечера и поехать к Камилю.

Еле вытерпела, когда время тренировки подойдёт. Доехала до комплекса и решила понаблюдать за Камилем и Даниилом из-за стекла. Они меня увидели. Мальчик помахал рукой и улыбнулся, Камиль нахмурился и покачал головой. Но я лишь сияла в ответ, любуясь ими. Они продолжили заниматься, и я увлеклась этим зрелищем, когда дверь неожиданно скрипнула, и вход на каток сначала наполнился запахом дорогих духов, а потом сюда вошла женщина.