— Ты же всегда был против…льда.

— Я и сейчас не за него. И очень надеюсь, что ты подумаешь о том, чтобы не оставлять институт, раз уж тут у тебя…не вышло. Но я не могу радоваться твоим бедам, пусть даже я с этим не согласен.

— Пап, — взяла я его за руку. — Прости меня, но я уже решила, что не вернусь. И заберу документы.

Отец нахмурил брови, пытаясь сдержаться и не показывать свой гнев. Видимо, помнил итог прошлой ссоры. А может быть, просто понял, что скандалы все равно ни к чему не приводят, а добрым словом мы еще можем договориться. Но не в этот раз.

— А я все-таки надеюсь, что ты подумаешь ещё, — снова посмотрел он на меня. — Вот именно — ты уже взрослая. Ну что я буду тебе все объяснять на пальцах? Это ведь твоё будущее, должна же ты это понимать.

— Так я и понимаю. Я не хочу там учиться, и не хочу, чтобы ты просто выкинул деньги на обучение в институте, получив диплом которого, я ни дня не стану его использовать.

— А ты прямо знаешь свое будущее, что ни дня не проработаешь по диплому? Тогда тебе пора открывать салон «Оракул».

— Этот момент знаю, пап, — сказала ему. — Экономика — это не моё. Ну пойми меня.

— Ладно, вернёмся к этому разговору позже, — отец встал и принялся надевать пиджак. — У меня командировка. Ехать пора. Скажи мне только одно — когда ты домой вернёшься? Хватит жить у подружек, у тебя есть дом. Пока не вышла замуж, будь добра, живи дома.

— Пап, я решила изменить свою жизнь кардинально, — нервно заломила я руки. — Домой я не вернусь. И не уговаривай.

— О боже мой, — почти взвыл отец и провел рукой по волосам. — Лиза, уговори её перестать играть в бомжа! Когда я приеду — чтоб Соня дома была, а не по подружкам моталась.

Папа взял свой портфель с документами и вышел. Спустя пару мгновений от дома отъехало его авто.

— Соня…

— Мама, нет.

Она вздохнула.

— Ну что мне с вами делать? — вновь обняла меня мама. — Уж я как могла объясняла Кириллу, что тебе нужна свобода. Но так скоро его не перестроить.

— Я не знаю, мама, но я буду жить отдельно.

— А жить на что?

— Папа не лишал меня карманных денег. И ещё я буду работать.

— Где? — внимательно посмотрела она на меня.

— В ресторане. Хорошем, Настя там уже как год работает.

— Что? Официантом?

— А что плохого? Не ты ли говорила, что любой труд нужно уважать?

— Я ли, — ответила она. — Но тебе это к чему? Папа тебе даст работу у него в компании и без образования. Или, если хочешь, со мной можешь работать. Есть и у меня работа такая, что не нужно особенных навыков, если не хочешь обращаться к папе.

Задумчиво посмотрела на неё. Идея попроситься на работу в арт-студию мамы мне не приходила в голову. А ведь это дельная мысль. Ноги сбивать с подносом не придётся, и мама зарплатой точно не обидит и не обманет.

— Знаешь, мам, — обратилась я к ней после раздумий. — Вообще-то, мне нравится идея работы у тебя. А что ты могла бы мне доверить?

— Да Господи, это не проблема. Найдём мы тебе занятие. Не переживай. Лучше скажи мне, что у тебя с Камилем? На тебе лица нет. Что произошло? Он тебя обидел?

Как я и думала, от мамы ничего не удастся скрыть. Я не стала от неё ничего скрывать. Я знала, что она поймёт и поддержит. И наверное, мне не хватало её совета. Мама не стала меня ругать, что я решилась стать взрослой и провести ночь с мужчиной. Мы вместе поплакали над тем, что я нашла и потеряла свою любовь. Мне стало легче, когда мама разделила со мной мою боль.

Как же мне с ней повезло…

Жизнь потекла дальше. Мир не рухнул с отъездом Камиля. Просто стал серым.

Уже несколько недель я работала секретарём у мамы, жила с Настей, несмотря на уговоры снять мне отдельную квартиру — даже папа сдался, перестал требовать и орать и просто просил меня съехать от подруги и не позориться, но нам так было вполне комфортно. Одна я бы сошла с ума, но домой мне не хотелось. Настя тоже не была против, однако у неё начали завязываться отношения с каким-то парнем, и вполне возможно, что скоро мне все же придётся подыскать себе другое жилье. Но пока нас обеих все устраивало, а без постоянной опеки папы жить стало проще.

Шла по вечернему городу на автобусную остановку, чтобы ехать в нашу с Замореновой квартиру. Сегодня я получила первую зарплату, а точнее аванс. Это приятное ощущение, когда деньги тебе не дали просто так, а ты заработала их сама. Потрясающее чувство. Прикинула, сколько смогу отложить в копилку на учёбу в модной школе танцев Ростова и вздохнула — копить ещё долго, но у меня по-прежнему есть шанс победить на соревнованиях через два года.

Тренировки я не бросила и продолжила заниматься в нашем комплексе. С Зайцевым общаться и продолжать быть парой на льду я не захотела. Другого партнёра мне пока не нашли, и занималась я с одним из тренеров как сольная фигуристка.

Я понимала, что Камиля здесь больше нет, но все равно мне все казалось, что вот сейчас распахнется дверь, я услышу его тяжёлые шаги, которые остановятся у входа на каток, и он властно скомандует:

— На лёд.

Мне казалось, что весь комплекс до сих пор пропитан им. После его ухода ледовый дворец виделся мне уже не таким как прежде. Мне не хватало здесь его. Мне вообще его не хватало. Я думала, что пройдёт время, и боль утихнет, тоска перестанет выть волком в сердце, но дни летели, а я все засыпала и просыпалась с мыслями о Камиле.

Ночью же я снова жила в нашей с ним ночи. Сначала долго не могла уснуть, вспоминая его ласковые руки и горячие губы. Потом видела во сне будто на повторе нашу сумасшедшую ночь любви. Просыпалась в слезах, потому что опять во сне прощалась с Камилем…

Много раз порывалась позвонить, и уже набирала его номер, но тут же скидывала. Он же не звонит мне, и не пишет. Значит, он забыл меня. Или и не помнил. Зайцев верно тогда меня уколол — я не нужна Камилю.

Нашла и его страницу в сети. Информации на ней не так уж много, и всего одна фотография — его портрет. Я скачала её себе на телефон, но все равно заходила и смотрела на его фото в сети почти каждый день, хоть скудные данные не менялись изо дня в день. Пыталась понять, что нового у него в жизни, чем он дышит и как живёт. Но холодные строчки не давали мне проникнуть глубже.

Автобус остановился на очередной станции, когда я вдруг увидела знакомую широкую спину. Не может быть! Камиль? Он здесь, в Ростове? Сердце радостно затрепыхало в груди. Я многое бы отдала, чтобы хотя бы просто посмотреть в эти серые глаза.

Схватила сумку и побежала к выходу, но водитель успел закрыть дверь и привести автобус в движение. Нажала на кнопку остановки и закричала на весь салон:

— Остановите, немедленно!

— Девушка, остановка только что была для кого? — недовольно высказался водитель, останавливая машину, и открывая дверь, в которую я тут же выскочила стрелой. — Больная какая-то…

Я бежала по тратуару, боясь потерять его из виду среди толпы.

Догнала.

— Камиль! — окликнула его и взялась за плечо.

— Что, простите? — спросил прохожий.

Внутри все упало. Не он. Мне показалось…

— Извините, я обозналась, — севшим голосом сказала я.

— Ничего, бывает, — просто улыбнулся мужчина и пошёл своей дорогой, оставляя меня, растерянную, стоять посреди тротуара и мешать прохожим идти по своим делам.

Перед тренировкой пришла слишком рано, и решила выпить кофе из местного кофейного аппарата. Забрала свой стаканчик с любимым капучино и уселась на широкий подоконник большого окна спортивного комплекса. Прохожие бегут кто куда, машины, автобусы без конца носятся по дорогам. Наверное, их каждого кто-то ждёт дома, а меня нет. Только глупая Сонька одна, с разбитым сердцем.

Включила наушники, пусть и струны рвут душу дальше. Хреновее все равно уже некуда.

" Одна до сипоты, и ноты сквозь меня.

Сама сменю мечты, но не предам себя.

Теперь меняю сны и кадры за окном.